Михаил ходорковский, биография, новости, фото. Ходорковский заочно арестован и объявлен в международный розыск Создание коммерческого банка

МОСКВА, 23 декабря. /ТАСС/. Экс-глава ЮКОСа Михаил Ходорковский заочно арестован по делу об организации убийств и объявлен в международный розыск. Об этом сообщил представитель СК РФ Владимир Маркин.

"Рассмотрев ходатайство управления по расследованию особо важных дел Следственного комитета России, суд заочно избрал в отношении Михаила Ходорковского меру пресечения в виде заключения под стражу. Михаил Ходорковский объявлен в международный розыск", - сообщил Маркин.

В Басманном суде Москвы подтвердили заочный арест экс-главы ЮКОСа. Как сообщила пресс-секретарь суда Юнона Царева, срок ареста - два месяца - будет исчисляться с момента его фактического задержания.

"Суд 23 декабря удовлетворил ходатайство следственных органов об избрании Михаилу Борисовичу Ходорковскому меры пресечения в виде заключения под стражу в рамках расследования в отношении отдельных руководящих сотрудников, причастных к организации покушений на убийство управляющего компанией "Ист Петролеум Хандельсгез м.б.х" Рыбина Е.Л. и убийстве мэра Нефтеюганска Петухова В.А.", - сказала пресс-секретарь суда.

По ее словам, Ходорковского на заседании Басманного суда Москвы, где было рассмотрено ходатайство СК о его заочном аресте, представлял адвокат по назначению.

Обвинение в организации убийства

Маркин напомнил, что ранее в отношении экс-главы ЮКОСа было вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого в "организации убийства и покушения на убийство двух и более лиц".

По данным следствия, "Ходорковский, являясь акционером и председателем правления нефтяной компании ЮКОС, в 1998-1999 годах поручил подчиненным ему сотрудникам компании Леониду Невзлину и Алексею Пичугину, а также другим лицам убийство мэра Нефтеюганска Владимира Петухова и предпринимателя Евгения Рыбина, чья служебная деятельность противоречила интересам ЮКОСа".

"Для следствия совершенно очевидно, что эти преступления совершались с корыстными мотивами. Организовать убийство Петухова было решено в связи с его законными требованиями как мэра Нефтеюганска к нефтяной компании ЮКОС по возврату сокрытых от государства налогов. Покушение на предпринимателя Евгения Рыбина было связано с инициированными им исками к ЮКОСу по взысканию ущерба, причиненного незаконной деятельностью этой нефтяной компании", - отметил Маркин.

Ранее за совершение этих преступлений были осуждены Леонид Невзлин, Алексей Пичугин, Геннадий Цигельник, Евгений Решетников и Владимир Шапиро.

Это уже третье уголовное дело, где Ходорковский проходит обвиняемым. В мае 2005 года он вместе с экс-главой "МЕНАТЕПа" Платоном Лебедевым был приговорен Мещанским судом Москвы к 9 годам лишения свободы за мошенничество и уклонение от уплаты налогов. Впоследствии Мосгорсуд снизил им срок наказания до 8 лет.
По второму делу 30 декабря 2010 года Хамовнический суд Москвы признал их виновными также по статьям "хищение" и "легализация денежных средств, полученных преступным путем" и назначил 14 лет лишения свободы. Позднее президиум Мосгорсуда смягчил приговор до 11 лет.

В итоге Лебедев должен был выйти на свободу в мае 2014 года, Ходорковский - в августе 2014 года. Но в декабре 2013 года Ходорковский был помилован президентом РФ и 20 декабря 2013 года был освобожден из колонии.

В январе Верховный суд РФ смягчил приговор и Платону Лебедеву до 10,5 лет, то есть до фактически отбытого срока наказания, и он тоже вышел на свободу.
Между тем, 30 июня этого года Следственный комитет России заявил о возобновлении расследования уголовного дела об убийстве мэра Нефтеюганска Владимира Петухова в 1998 году в связи с появившейся информацией о том, что "в роли заказчика этого убийства и ряда других особо тяжких преступлений мог выступать непосредственно руководитель ЮКОСа Михаил Ходорковский".

11 декабря Ходорковскому, не пришедшему на допрос к следователю, было заочно предъявлено обвинение в организации двух убийств.

Убийство Петухова

Владимир Петухов был убит 26 июня 1998 года, когда шел на работу. Гибели мэра предшествовал конфликт с градообразующим предприятием ЮКОС. Мэр обвинил компанию в том, что она не платит налоги в местный бюджет, из-за чего в городе начались перебои с выплатой заработной платы и работой коммунальных служб.

25 октября руководитель нефтяной компании "ЮКОС" Михаил Ходорковский был задержан и помещен в следственный изолятор "Матросская тишина".

Прокуратура обвиняет его по семи статьям Уголовного кодекса: мошенничество (статья 159), неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта (статья 315), уклонение гражданина от уплаты налога (статья 198), улонение от уплаты налогов и сборов с организаций (статья 199), причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (статья 165), подделка документов (статья 327), присвоение или растрата (статья 160).

Комментируя обвинения, силовики пояснили: "Ходорковский был вызван на допрос в минувшую пятницу, но не явился к следователям, демонстративно проигнорировав их вызов. Ходорковский обвиняется в том, что он, будучи председателем совета директоров ОАО КБ "Менатеп", совместно с президентом этого банка Платоном Лебедевым и другими лицами организовал мошенническое завладение 20% акций ОАО "Апатит". Уголовное дело о фактах хищений и уклонении от уплаты налогов НК "ЮКОС" и подконтрольных ей структур является беспрецедентным как по размерам похищенных средств и неуплаченных налогов, так и по объему следственной работы. На сегодня сумма ущерба, причиненная действиями Ходорковского и Лебедева, составляет более 1 миллиарда долларов США".

Про дело "Апатита" уже написано много. Приватизационная сделка десятилетней давности, проверенная и перепроверенная, в том числе той же Генпрокуратурой, с вынесенными судебными решениями и заключенными мировыми соглашениями никак не тянула на преступление века. Обнаружить там его состав наверное было непросто. Впрочем, обвинить Ходорковского в уклонении от уплаты налогов тоже нелегкая задача: ЮКОС считается лидером по прозрачности среди крупных российских корпораций, а Ходорковский - первым среди российских миллиардеров официально раскрыл размеры своего состояния. Еще более сомнительными выглядят оправдания силовых действий: "демонстративная неявка", по словам адвокатов, была обычной командировкой, о чем Генпрокуратура своевременно была поставлена в известность. Зачем нужно было устраивать спектакль с посылкой спецназа ФСБ за человеком, который в разгар кампании против ЮКОСа уже несколько раз слетал за границу и обратно, не выказав ни малейшего желания стать политэмигрантом.

Впрочем, в уголовную версию никто и не верит. Вот, например, результаты телефонного опроса на радиостанции "Эхо Москвы" 26.10.2003.

Ходорковский арестован:
• действительно за то, что ему вменяет Генпрокуратура - 18% (765 голосов)
• по иным причинам - 82% (3486 голосов)

Про подлинные причины атаки на ЮКОС также написано уже достаточно. Наиболее популярная версия: власть пугают политические амбиции Ходорковского, поддерживающего оппозиционные партии. Олигархов, не интересующихся политикой Генпрокуратура не трогает, хотя миллиардные состояния в России 90-х зарабатывались одинаковыми способами. Неприятности были только у Бориса Березовского и Владимира Гусинского, которые слишком много интересовались политикой. Теперь они живут за границей. Проблемы у Ходорковского тоже начались после того, как он объявил о возможности участия в президентских выборах 2008 года и начал финансировать КПРФ и "Яблоко". Но за границу не уехал.

Какая бы версия ни оказалось правильной, действия участников событий в случаях с арестами и обвинениями сотрудников "ЮКОСа" разворачивались по одному и тому же сценарию. Можно предположить, что "дело Ходорковского" пойдет по накатанной колее.

Не ждали

К аресту Ходорковского Генпрокуратура шла длинным и извилистым путем.

19 июня 2003 года был арестован начальника управления "ЮКОСа" по экономической безопасности Алексей Пичугин. Ему предъявили обвинение в покушении на убийство бывшей сотрудницы банка "Менатеп" Ольги Костиной. Само покушение состоялось в 1998 году, подозрения в отношении Пичугина появились у следствия в 1999-м, но арест состоялся спустя 4 года. Это дело позволило следствию начать обыски в ЮКОСе.

2 июля был арестован один из совладельцев компании миллиардер Платон Лебедев - по обвинению в злоупотреблениях, допущенных при приватизации мурманского комбината "Апатит" в 1993-1995 годах. Лебедева забрали из больничной палаты.

17 октября еще одному акционеру Василию Шахновскому было предъявлено обвинение в уклонении от уплаты налогов в 1998-2000 годах по схеме, которой тогда пользовалось подавляющее большинство российских предпринимателей. Пока на свободе под подпиской.

25 октября арестовали Михаила Ходорковского. Ему предъявлены обвинения, во-первых, "лебедевские" - по "Апатиту", во-вторых, "шахновские" - в уклонении от налогов. В убийствах его пока не обвинили.

Основываясь на опыте предшественников Ходорковского легко предположить, что будет дальше.

Попытка - не пытка

Как в случае с Лебедевым, так и с Пичугиным, адвокаты пытались опротестовать законность задержания, вносили ходатайства об изменении меры пресечения обвиняемым и были даже готовы внести залог за освобождение их из-под стражи. В обоих случаях ходатайства отклонили, залог не приняли, а срок содержания под стражей продлевали по просьбе следствия.

Адвокат Антон Дрель заявил, что обжалует арест Ходорковского не позже 29 октября. Судя по всему, защита понимает, что залог и в данном случае будет отклонен, но попытается его внести - попытка, как известно, не пытка.

Кстати, о пытках. 17 июля жена Алексея Пичугина на пресс-конференции сообщила, что на допросе к ее мужу применялись психотропные вещества. 21 августа "Комитет за гражданские права" направил в Комитет ООН против пыток просьбу защитить права сотрудника "ЮКОСа", а 15 октября более ста парламентариев просили Басманный суд назначить открытые слушания по жалобе защиты на применение пыток. Все это ни к чему не привело - еще 24 июля врачи, осмотревшие Пичугина (в отсутствие адвокатов, что характерно), заявили, что не обнаружили следов психотропного воздействия.

Профсоюз олигархов

Сразу после ареста Лебедева вице-президент Российского союза промышленников и предприниматель (так называемого "профсоюза олигархов") Игорь Юргенс выступил в защиту коллеги, но выражался путано: "Мне трудно встать на позицию, что конкретно Лебедев чист перед законом - такого почти не было в связи с особенностями нашего процесса приватизации и всего остального. Но последовательность событий, тем более что мы подходим к предвыборным баталиям вплотную, наводит на мысль, что не исключено, что определенная синхронизация произошла. Наверное, это тоже можно расценивать как сигнал неприятия, в том числе и политической позиции Ходорковского".

Президент общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства "ОПОРА России" Сергей Борисов говорил ясней: "Я считаю, что можно было бы, даже если хозяйствующие субъекты в чем-то не до конца рассчитались друг с другом (а это очень спорный момент), вполне тихо и цивилизованно решить спор, а не арестовывать такую крупную фигуру как руководитель "Менатепа" в больничной палате. "ЮКОС" - одна из юридически совершенных структур сегодня в России, и я хорошо знаю о методах работы менеджеров этой компании. В юридических вопросах они бывают щепетильны до занудства. Поэтому я исключаю, что топ-менеджеры компании запускали руки в карман государства".

После того как Генпрокуратура обвинила Шахновскому в уклонении налогов, бизнес всполошился не на шутку. Действия "силовиков" могли создать прецедент, теоретически открывающий дорогу арестам практически всех российских деловых людей. РСПП, "ОПОРА России" и присоединившаяся к ним общероссийская общественная организация "Деловая Россия" направили президенту Путину письмо с жалобой на Генпрокуратуру. Вице-президент РСПП прокомментировал: "В последнее время отношения между бизнесом и властью вновь обостряются. Государство предъявляет уголовное обвинение по недоплате налогов предпринимателям, добровольно задекларировавшим свои доходы. Правоохранительные органы по подозрению в экономических преступлениях заключают под стражу предпринимателей, которые по определению не являются социально опасными". Авторы послания предложили Путину встретиться с предпринимателями для обсуждения путей выхода из сложившейся ситуации.

В ответ на это заместитель Генпрокурора Владимир Колесников назвал несостоятельными все разговоры о том, что его ведомство "разваливает прозрачные компании, тормозит приток инвестиций".

25 октября после ареста Ходорковского руководство упомянутых организаций собралось вновь и написало заявление под заголовком "Диалог бизнеса и власти прерван" с такими словами: "Развернуть ситуацию может только ясная и недвусмысленная позиция Президента РФ В.В.Путина. Ее отсутствие сделает необратимым ухудшение экономического климата и превращение России в страну, неблагоприятную для развития бизнеса".

На момент написания статьи никакой реакции президента не последовало. И скорее всего не последует.

Вопиющие депутаты

Российские политики комментировали ситуацию с разной степенью жесткости.

Двойственно высказывался председатель правительства Михаил Касьянов: "Такая форма, как арест по подозрению в экономических преступлениях является чрезмерной мерой, есть достаточно других преступлений, где арест является необходимым", - говорил премьер, не забыв добавить, что "любые нарушения должны быть тщательно расследованы".

Лидер коммунистов Геннадий Зюганов вообще отказался комментировать задержание главы "ЮКОСа". Коммунисты в трудном положении - с одной стороны, менеджеры нефтяной корпорации включены в избирательные списки партии, но, с другой стороны, избиратели голосуют за КПРФ именно благодаря критике капиталистов. Поэтому Илья Пономарев, руководитель информационно-технологического центра ЦК КПРФ, говорил, тщательно подбирая слова: "Нас не устраивает система олигархического капитализма, которая сложилась в стране. Мы считаем, что происходящее сейчас в отношении "ЮКОСа" является не системным процессом, а банальной разборкой между различными ветвями власти. И в этом смысле мы осуждаем то, что сейчас происходит. Вместо того, чтобы расследовать происходящее по существу, прокуратура пытается просто произвести психологическое запугивание всех, кто хоть как-то с "ЮКОСом" общается. В этом ряду стоит и обыск в детском доме, что является, на мой взгляд, просто позором. То есть сейчас идет просто запугивание: любой человек, который окажется в непосредственной близости от "ЮКОСа", находится под угрозой".

Борис Немцов, лидер Союза правых сил, финансируемого нефтяным гигантом, был более резок: "Для меня совершенно очевидно, что поводом для начала уголовного преследования многих видных акционеров "ЮКОСа" стала самостоятельная политическая позиция руководства этой компании".

Более того, "Яблоко" и СПС сделали совместное заявление, где говорится: ""Яблоко" и партия "Союз правых сил" выражают глубокую озабоченность в связи с задержанием руководителя компании ЮКОС Михаила Ходорковского в Новосибирске. Масштаб происходящего совершенно независимо от намерений правоохранительных органов в худшую сторону изменяет политическую ситуацию в стране и ставит под сомнение незыблемость конституционного строя в России. Мы надеемся, что такие действия не являются чьим либо политическим решением и что разрастание политического кризиса будет остановлено и ситуация в ближайшее время прояснится. Как депутаты Государственной думы мы настаиваем на безусловном соблюдении законности в отношении всех лиц, связанных с открытыми прокуратурой делами. Мы считаем необходимой встречу лидеров фракций Государственной думы с президентом".

Еще в июле Владимир Путин на расширенном заседании правительства дал понять руководителям основных политических партий, что если у прокуратуры будут появляться обоснованные вопросы к нарушителям закона, то на высшем уровне никто команду "назад" давать не будет. Вряд ли на этот раз ответ будет иным.

Сами мы не местные - юридические аспекты не комментируем

Запад уже реагировал на громкое дело, но как-то вяло.

10 июля посольство США в Москве попросило российские власти прояснить события, связанные с арестом Платона Лебедева: "Мы, конечно, не собираемся втягиваться в юридические аспекты различных дел, которые были возбуждены, однако мы озабочены тем, какая политическая подоплека лежит за этими действиями, и мы хотели бы прояснить ситуацию с помощью наших российских собеседников".

18 июля глава представительства Еврокомиссии в России Ричард Райт сказал: "Я надеюсь, что разногласия быстро завершатся в соответствии с законом, и компромисс будет найден в самое ближайшее время". Но и делать резких заявлений не стал: "Мы отмечаем углубление в двусторонних переговорах между ЕС и Российской Федерацией. Достигнут прогресс в обсуждении таких важных вопросов, как доступ к внутреннему рынку и энергетике".

После ареста Ходорковского посол США в России Александр Вершбоу тоже высказал беспокойство, но умеренное: "Думаю, что после этих событий будут возникать новые сомнения у иностранных компаний, которые работают на российском рынке, а также у потенциальных инвесторов". На вопрос, как именно может сказаться на планах американских компаний ExxonMobil и ChevronTexaco, выражавших интерес к покупке акций "ЮКОС-Сибнефти", Вершбоу ответил: "Думаю, что об этом пока слишком рано говорить". По его словам, американская администрация обеспокоена эскалацией напряженности вокруг компании: "Конечно, мы не можем комментировать юридические аспекты данного дела, но после последних событий появляются вопросы о том, что российское законодательство применяется избирательно".

Ответом на первые два заявления прозвучало интервью анонимного источника в кремлевской администрации журналисту газеты The Financial Times: "Президент не может просто приказать прокурорам прекратить расследование по подозрению в совершении уголовного преступления". Скорее всего, ответ на заявление Вершбоу и возможные выступления представителей американской администрации будет выдержан в том же духе.

На бирже все спокойно

С одной стороны, акции ЮКОСа падали с каждым новым арестом или обвинением. Но какие масштабы этих падений? Например, предъявление обвинений Василию Шахновскому уронило за день котировки примерно на 2%. Но постоянный рост цен на нефть, нераспространение гонений на другие компании, понимание того, что властям РФ нужен не передел собственности, а голова Ходорковского, привели к тому, что никакого обвала на фондовом рынке не произошло.

16 июля ЮКОС вошел в тройку самых прибыльных компаний мира. Индекс РТС, несмотря на довольно существенные падения, в целом в течение года рос. Колебавшийся год назад ниже отметки в 380 он к середине октября превысил 600. Несмотря на все разговоры, в том числе в западной прессе, что "дело ЮКОСа" снизит инвестиционную привлекательность страны, 8 октября международное рейтинговое агентство Moody"s подняло потолок суверенного рейтинга для России до инвестиционного уровня Baa3 (ранее у нас был показатель Ba2).

Финансовый аналитик группы "Атон" на условиях анонимности сообщил агентству РБК, что по его прогнозам в понедельник 27 октября рынок отреагирует на субботний арест Ходорковского падением акций ЮКОСа, но не обвалом.

Правда с началом понедельничных торгов акции ЮКОСа упали на целых 18 процентов, но это всего лишь первая реакция. Нефть-то никуда не делась.

О спокойствии инвесторов в первую очередь заботится сам ЮКОС: структура управления компании как будто специально разработана на случай войны с Генпрокуратурой. Уже в день ареста Ходорковского было распространено заявление, в котором говорилось, что и это событие "не окажет существенного влияния на производственную деятельность компании".

Направо - зона, налево - Лондон

В августе в разгар атаки на компанию Ходорковский не только не отступился от политических планов, но увеличил финансирование оппозиционных партий и даже купил новый медиа-ресурс - газету "Московские новости". Причем "МН" возглавил Евгений Киселев, который последовательно руководил разогнанными коллективами НТВ, ТВ-6 и ТВС. Стойкость Ходорковского сравнима только с его же способностью забывать опыт коллег - олигархов-политиков. По единому сценарию идет борьба власти не только с отдельными представителями "ЮКОСа", но и борьба с бизнесменами, покушающимися на властные рычаги. И Гусинский, и Березовский поначалу пытались наращивать свое влияние, приобретая средства массовой информации, с их же помощью потом сопротивлялись, взывали к мировому сообществу. Однако затем все-таки эмигрировали, а медиа-ресурсы продали.

"Ходорковскому в конечном счете уготована дорога в Лондон", - заявил этим летом Борис Березовский. А заместитель генерального прокурора России Владимир Колесников как-то заявил: "Я лично не хотел бы, чтобы Ходорковский сидел за решеткой". Эту фразу можно понять двояко.

В течение лета Михаил Ходорковский постоянно заявлял, что эмигрировать не собирается и готов к аресту. По словам адвокатов, субботний допрос он покинул в хорошем настроении и по-прежнему не жалеет, что не уехал из России. По последним сообщениям, ему придется сидеть в "Матросской тишине" в камере с еще несколькими заключенными. Владимир Гусинский в подобных условиях продержался ровно три дня. Но даже если предположить, что уверенность Ходорковского объясняется тем, что он еще не видел отечественных тюрем, ЮКОС в чужие руки одним "протоколом номер шесть" передать невозможно.

Поэтому на освобождение Ходорковского в ближайшие дни шансов немного. Санкция на арест, выданная знаменитым Басманным судом, действительна до 30 декабря и истечет уже после думских выборов. Если заказчиков дела действительно волнует только финансирование ЮКОСом парламентской кампании, то в декабре дело ЮКОСа пойдет на спад и, возможно, мера пресечения и Ходорковскому и Лебедеву будет изменена. Судебная перспектива заведенных против них уголовных дел довольно слабая.

Только вряд ли дело в думских выборах, "политическая версия" дела ЮКОСа ими вовсе не исчерпывается. Просто в России появился еще один "неправильный" олигарх, решивший играть не по правилам, а по закону, успешно легализующий свои миллиарды и желающий проживать в демократической стране, не пересекая границ России. Если власть действительно решила искоренить эти возмутительные амбиции, то два месяца предвариловки - только начало. При желании можно заставить эмигрировать кого угодно, и это будет еще не самым худшим вариантом.

Николай Дзись-Войнаровский

Глава 16. Взять Ходорковского

Люди из офиса Генерального прокурора и Министерства иностранных дел запланировали все с военной точностью. Когда частный самолет ТУ-154 приземлился в 5 утра 25 октября 2003 года, пилот не заметил два минивэна с затемненными стеклами, ожидающих в тени в конце посадочной полосы. В конце концов, это была всего лишь промежуточная посадка для дозаправки, и в этот ранний утренний час в аэропорту города Новосибирска, расположенного в глубине центральной Сибири, было мало народу. Однако не успел пилот остановить двигатели, как автомобили совершили короткий, но быстрый рывок к самолету. Находившиеся на борту узнали о тех, кто прибыл в минивэнах, только в момент взрыва, сорвавшего с петель дверь самолета. Пока дым заполнял салон, более дюжины человек в военной форме ворвались на борт, крича всем, кто там находился: «Руки за голову!» Это были сотрудники ФСБ, прибывшие арестовать Ходорковского. Война против олигархов, которой Путин давно угрожал, началась скоростным рывком.

Когда Ходорковского свели по трапу самолета в наручниках – его собственная охрана беспомощно сдалась ввиду быстроты проведения операции – он потребовал уведомить его о причинах ареста. Его преступление, сказали ему, заключается в том, что он не появился по первому требованию как свидетель в уголовном процессе. Он понял, конечно, что это была уловка, хотя и не мог знать тогда, какое детальное планирование стояло за этой операцией. Несмотря на то, что Путин отрицал свое личное участие, Роман Цепов, бывший глава частной охранной службы, некогда охранявший Собчака и присутствовавший на аресте Ходорковского, сказал: «Это был не Володя, это были мы. Эта работа должна была быть сделана для него» (Цепов в скором времени умер в санкт-петербургской клинике при весьма сомнительных обстоятельствах).

Однако все было не так просто. Хотя люди Цепова и стали исполнителями плана, но – согласно источникам Ходорковского, чья разведка тоже хорошо работала, – зеленый свет на операцию был дан человеком из ближайшего окружения Путина. Им был Игорь Сечин, серый кардинал, некогда занимавший угол в кабинете Путина в Санкт-Петербурге и награжденный за свою лояльность постом главы «Роснефти» – государственной нефтяной компании, которая впоследствии приобрела львиную долю капиталов принадлежавшей Ходорковскому нефтяной компании «ЮКОС».

Почти безотлагательно Ходорковского отправили обратно в Москву под вооруженной охраной и поместили в мрачном тюремном изоляторе, известном как «Матросская тишина», где он был заперт в камере с пятью другими заключенными. Находясь в заключении так близко от президента, которого он имел дерзость спровоцировать, самый богатый человек страны завтракал ежедневно жидким рыбным супом и чаем, а обедал тарелкой гречки с маргарином. Но худшее было впереди. Арест сильнейшего из оппонентов Путина произвел на олигархов эффект разорвавшейся бомбы. Роман Абрамович, за четыре месяца до этого купивший футбольный клуб «Челси», находился в Лондоне, где его команда играла против «Манчестера», когда до него дошла эта новость. Как и все прочие, Путин хорошо знал, что два нефтяных барона – Ходорковский из «ЮКОСа» и Абрамович из «Сибнефти» – только что согласились слить свои компании. Хотя Абрамович был достаточно уверен в своей безопасности, все же, зная, что Путин только что взял под стражу его нового бизнес-партнера, не мог чувствовать себя абсолютно спокойно. Первым делом он позвонил в Москву, своему другу Алексею Венедиктову, независимому политическому комментатору. Он знал, что у Венедиктова есть уши в Кремле, и что он еще в июне прошлого года предупреждал Ходорковского, что рано или поздно того арестуют. В то время оба олигарха только посмеялись над таким предположением, но сейчас Абрамовичу не терпелось узнать от своего лучшего (и возможно, единственного) русского медиа-информатора побольше. Он сказал Венедиктову, что завтра возвращается в Москву и хотел бы переговорить с ним. Венедиктов отнесся к этому без энтузиазма. Он не радовался перспективе поездки на дачу Абрамовича, но олигарх настаивал. Он будет в России всего один день, и для него очень важно поговорить, и поговорить по секрету. Радиожурналист уступил, и, когда он прибыл к олигарху на дачу, он нашел ее утопающей в цветах: это был 37-й день рождения Абрамовича. Когда человек, богатством и влиянием равный Абрамовичу, празднует свой День рождения, цветочные подношения должны быть потрясающими – но Венедиктов не был впечатлен. Он предложил другу забрать цветы, продать их на улицах, а деньги потратить на пищу для бедных.

После такого неблагоприятного начала они начали обсуждать арест. Вскоре после этого, сидя за столом в своем любимом грузинском ресторане, Венедиктов сказал мне: «Абрамович казался парализованным, ошеломленным этой новостью. Он был уверен в неприкосновенности Ходорковского. Это был один из его просчетов. Он позвал меня, чтобы объяснить мне [и, возможно, всей армии слушателей Венедиктова на „Эхо Москвы“], что это не он отправил Ходорковского в тюрьму. Я ему не очень поверил и сказал об этом. Он ответил: „Неужели я не могу Вас никаким образом в этом убедить?“. Я ответил, что он может попробовать, может изложить свои соображения, но я оставляю за собой право окончательного решения».

Хотя Абрамович и стремился к тому, чтобы все знали, что он не имел никакого отношения к аресту Ходорковского, но для прояснения этого он готов был задержаться в Москве не более суток.

Некоторые критики выступили с предположениями о том, что Путин, ободряемый своим помощником Сечиным, инспирировал арест его противника и ликвидацию «ЮКОСа», официально представленную как «форсированная продажа активов». Первоначальное объяснение ареста, данное Ходорковскому, быстро забылось, когда Генпрокуратура объявила, что его обвиняют в злостном уклонении от уплаты налогов, мошенничестве и краже на сумму свыше одного миллиарда долларов. Пошли слухи, что Ходорковский намеревался купить поддержку значительного числа депутатов Госдумы в преддверии выборов, назначенных на 7 декабря. Существует также ничем не подкрепленная теория о надеждах Путина на то, что Ходорковский, как и Березовский с Гусинским, покинет страну, если запугать его ближайших соратников; таким образом, его «правая рука», Платон Лебедев, был арестован и обвинен в мошенничестве на сумму 280 миллионов долларов при приватизации компании по производству удобрений, имевшей место почти десять лет назад. Двум другим менеджерам «ЮКОСа» предъявили обвинения в уклонении от налогов и убийстве. Но Ходорковский не внял давлению Путина, демонстрируя тем самым не то выдающуюся храбрость, не то колоссальную недооценку ситуации. Преследования продолжались. Рейдам подверглись не только офисы «ЮКОСа», но также штаб-квартиры партии «Яблоко», от которой менеджеры «ЮКОСа» собирались баллотироваться в Думу. Этот ход сделал для партии невозможным прохождение пятипроцентного барьера и лишил ее мест в российском парламенте.

Не все вышло так, как хотел Президент. Стабилизация российской экономики – становой хребет его политики – получила мощный удар, когда иностранные инвесторы кинулись выводить свои активы. Рынок ценных бумаг за один день упал на 10 процентов. Но если игра Путина была направлена на завоевание расположения простого обывателя, то он определенно вышел победителем. В результате атаки на империю «ЮКОС» его личная популярность возросла на 2 процента, а акции компании подскочили на 4,1 процента, когда 3 ноября Ходорковский отказался от должности исполнительного директора. Никто не может отрицать, что эти события сделали Абрамовича еще богаче: любимый олигарх Путина в начале года сначала предложил создать «ЮкСи» – союз «ЮКОСа» и «Сибнефти» – и затем даже связал себя обязательством заплатить штраф в один миллиард долларов, если впоследствии он по каким-то причинам откажется от этого замысла. Но главной движущей силой компании, на которую он хотел поставить свое будущее, был человек, находившийся в тюрьме, а способ решения дел в путинской России сводится к неформальному решению большинства проблем. Абрамович потерял сильного союзника в Кремле, когда руководитель Администрации Президента Александр Волошин подал в отставку в знак протеста против обращения с Ходорковским, но это только сблизило Абрамовича и Путина.

«ЮКОС» уже купил 20 процентов акций «Сибнефти» за 3 миллиарда долларов, оценив компанию Абрамовича в 15 миллиардов, и предоставлял ей 26-процентный пакет в объединенной группе в обмен на оставшуюся сумму. Это ставило Абрамовича в неудобное для него положение младшего партнера, и, когда Ходорковский попал в немилость, руководство совместным экономическим объектом перешло не к президенту «Сибнефти» Евгению Швидлеру, а к одному из сотрудников Ходорковского, Семену Кукесу. Это сделало всю операцию уязвимой для политических атак, которых не произошло бы, если бы во главе стоял Абрамович, любимый олигарх Путина, или Швидлер.

Как раз перед началом встречи акционеров 28 ноября Абрамович приостановил слияние. Хотел ли он воспользоваться новой слабостью конгломерата в своих личных целях? Или действовал по приказу президента? Один из основных пайщиков потребовал, чтобы Абрамович уплатил в пятикратном размере штраф в 1 миллиард долларов, оговоренный в договоре слияния за его расторжение, вернул перво начальный взнос в 3 миллиарда долларов с процентами и отказался от 26 процентов «Сибнефти» в «ЮКОСе».

Изгнанный олигарх Леонид Невзлин, замешанный в махинациях акционер «ЮКОСа», и двое других впоследствии предлагали вернуть свою долю в обмен на освобождение Ходорковского, но сам Ходорковский отказался от предложения прежде, чем кто-либо получил шанс обдумать его. Частичное объяснение этому нашлось позднее, когда он, отбывая восьмилетний срок в сибирской тюрьме, сделал заявление на своем веб-сайте – который ему каким-то образом удавалось поддерживать – о том, что он враг Путина, а не России.

Конечной целью Ходорковского было – и, возможно, все еще остается – достижение политической власти. Он нажил деньги, неописуемое количество денег, построив такой огромный бизнес, что его коммерческое предприятие стало четвертым по величине в стране. Одним словом, ему уже хотелось чего-то нового. Такой успех, кажется, выработал в нем презрение к тем, кто достиг вершин власти, но ничем не отметился в бизнесе.

Степень контроля Путина над Абрамовичем стала ясна мне и писателю Доминику Миджли, когда я передал в Кремль заявление, сделанное для нас Березовским в ходе исследования, проводимого для создания нами отдельной биографии Романа Абрамовича. В своем укрепленном офисе в Мэйфэре Березовский сообщил нам с Миджли, что Абрамович заставил его продать долю в «Сибнефти» за 1,3 миллиарда долларов, в то время как она стоила вдвое-втрое больше (заявление это с тех пор стало предметом битвы между этими двумя людьми в Высоком суде). Березовский также утверждал, что Абрамович объявился во время его французского «изгнания» и заявил, что если его требование не будет выполнено, то «Путин разрушит нашу компанию, и мы оба останемся ни с чем».

Вернувшись в тот вечер домой, я передал обвинение Березовского в Кремль, уверив, что, если скорого ответа не будет, вся история – явно порочащая президента – пойдет в печать. На следующее утро я получил из Москвы ответ – не из Кремля, а из офиса Абрамовича, который решительно отказался в какой-либо форме сотрудничать с нами в работе над его биографией. Олигарх беспокоился, что мы с Миджли получили «слишком много негативной информации», и отправил в Лондон одного из своих самых главных помощников для немедленной встречи с нами. Так и выяснилось, что Абрамович действует по приказу сверху.

Пока «ЮКОС» все глубже и глубже увязал в проблемах, Абрамович (или, возможно, его кремлевские спонсоры) пользовались этим для своей выгоды. Бывший менеджер «ЮКОСа» Невзлин попытался наказать своего нового партнера и освободить из заключения своего старого, но эти попытки в обоих случаях провалились (его руки были связаны тем, что он находился в добровольном изгнании), Абрамович свободно расторг контракт о слиянии и извлек из этого свои выгоды. Если Абрамович и подумал, что ему сильно помогло то, что Путин отправил в отставку своего премьер-министра Михаила Касьянова, преступление которого состояло в том, что он выразил «глубокую обеспокоенность» тем, как развивалось дело Ходорковского, он не рассчитывал выиграть что-либо от назначения на место Касьянова Михаила Фрадкова, бывшего главу Налоговой полиции. Абрамович не мог ожидать мягкого подхода со стороны нового главы правительства, который был так же крут, как и его шеф, когда дело доходило до олигархов, которые, как он считал, украли у народа 60 процентов национальных богатств. Если Путин искал бы возможности надавить на Абрамовича, то она была налицо. Но он ею, однако, не воспользовался. Абрамович продолжал свои операции, используя все известные ему приемы, чтобы выжать еще больше своих – и не только – денег из «ЮКОСа». В определенный момент той лондонской встречи, которую организовал Кремль, я спросил «правую руку» Абрамовича, почему бы попросту не вернуть «ЮКОСу» 3 миллиарда долларов, которые были получены за долю в «Сибнефти», и не называть это погашением. «Но они хотят больше!» – воскликнул тот.

Власти выжимали из «ЮКОСа» миллиардные суммы налогов и штрафов, а правительство заморозило его активы, не давая возможности никому заплатить.

К началу сентября 2004 года холдинговая компания Абрамовича вернула себе 57 процентов из тех 92 процентов, что она перевела в «ЮКОС», после того как суд постановил, что выпуск новых акций, который «ЮКОС» провел, чтоб профинансировать сделку, был незаконным. Другое судебное слушание принесло креатуре Путина еще больше хороших новостей: обязательство, требующее отдать 14,5 процента его компании за 8,8 процента активов «ЮКОСа», также было расторгнуто. Затем он предпринял дальнейшие шаги, чтобы вернуть остальное, за что в общей сложности получил 3 миллиарда долларов наличными. Почему так различна судьба этих двух олигархов и их компаний? В интервью газете «Известия» Павел Хлебников, американский редактор русской версии журнала «Форбс», сказал: «Я думаю, что один из них просто личный друг президента. А второй – независимый человек. Если закон так строго применяют к одному олигарху, то почему не применяют к другому, нарушающему общественную мораль куда более серьезно?»

Эта точка зрения была весьма распространенной: если они приговорили Ходорковского, то почему не сделали этого с остальными? Власть предержащие говорили, что если в адрес Потанина, Алекперова, Абрамовича, Евтушенкова или кого бы то ни было появятся доказанные обвинения в краже у государства больших сумм денег через уклонение от налогов и отсутствии, как у «ЮКОСа», намерения их возвращать, то Путин никогда этого не простит. Почему бы и нет? Сегодня президент со стальным лицом считается сильнейшим лидером России. Он может также заявить, что его политика не строится на безосновательных обобщениях, напротив – как и в любом цивилизованном государстве, проводятся необходимые расследования. Сразу после ареста Ходорковского сумма собранных налогов на нефть возросла в 15 раз, и хотя никто не может утверждать, что воровство полностью прекратилось, незаконное присвоение российских нефтяных денег значительно снизилось. Все же есть еще проблемы: например, некоторые компании выкачивают из российских скважин более дешевую нефть, в частности, из эвенкийских. Из тысяч нефтеносных скважин заброшена, как минимум, половина. Варварские методы добычи приводят к тому, что каждый год в земле остается около 25 миллионов тон нефти – столько же, сколько ежегодно добывает богатый нефтью Азербайджан. С начала своего президентства Путин поставил своей личной задачей преследовать компании, нарушающие правила природопользования. Всего через несколько часов после своего наводящего на размышления интервью «Известиям» Павел Хлебников был убит на одной из московских улиц по пути домой из офиса «Форбс» на улице Докукина. Это случилось около 10 часов вечера; в него четырежды выстрелили из проезжающей машины. Пять минут потребовалось «скорой» для того, чтобы добраться до него, и еще двадцать минут он, истекая кровью, ожидал хирурга в 20-й городской больнице, клинике с хорошей репутацией. Путин утратил полезного медиа-союзника.

Самым явным врагом Хлебникова был герой его биографической книги «Крестный отец Кремля: Борис Березовский, или История разграбления России». Березовский подал на «Форбс» в суд в 1996 году из-за статьи, в которой Хлебников назвал его «великим герцогом бандитов» и обвинил в убийстве своего коллеги, тележурналиста Владислава Листьева. Всего через несколько часов после смерти Хлебникова Березовский сказал, что он (Хлебников) играл в опасную игру: «Очевидно, кому-то не нравилось, как он себя вел, и этот кто-то решил от него избавиться. Напечатать список самых богатых людей страны [как Хлебников сделал это в „Форбс“] – все равно что сдать их имена Генпрокуратуре. Стандарты различны…»