Врачи поликлиник vs врачи стационаров - Большой город. Московские новости. Больница: виды, принципы работы, правила пребывания и отделения больницы
РИА «Новости»
Бытует мнение, что в поликлиниках работают те врачи, которые совсем нигде больше устроиться не могут. Я сам не раз слышал от пациентов мнение, что «в стационаре лечат, а в поликлинике справки выписывают». Самое смешное: говорил это больной, лежащий в не профильном моей специальности отделении стационара, а лечить его сопутствующую дерматологическую проблему вызвали именно меня - врача поликлиники. Но и врачи стационаров тоже любят награждать амбулаторно принимающих коллег ироничным определением «полуклиника» и не упустят возможности спросить: «И кто вас так лечил?»
Но другая форма злоупотребления, которая не может быть классифицирована как таковая, - это та, которая возникает, когда человек с незаконным титулом осуществляет. Очень часто ассоциировать это явление с косметической хирургией и абортом, но он также достигает стоматологии, педиатрии и, наконец, медицины в целом. В последние годы в Соединенных Штатах, Италии, Испании и Латинской Америке, среди других регионов, сообщалось о многочисленных случаях. Чтобы привести конкретный пример, журналистское расследование обнаружило, что андалузский центр предложил ложные титулы на сумму в 000 евро.
Чтобы понять, кто идет работать в поликлиники, а кто в стационары, нужно знать: перед выпускниками медицинских вузов вовсе не распахнуты все двери. Но обычно осознает это только тот, кто, не будучи блатным, зубами вырывал заветную специализацию. У обычного студента выбор небольшой: идти куда возьмут. А охотнее всегда берут в поликлиники просто потому, что рабочих рук там нужно на порядок больше: именно туда направляется первичный поток пациентов. И врачей поликлинических всегда будет большинство. Значит ли это, что там работают худшие? Вовсе нет. Действительно, есть специальности, в которых после поликлиники нормально работать в стационаре без длительного обучения невозможно. Даже если у тебя есть соответствующие сертификаты. Прежде всего это хирургия. А вот бежать в стационар обычному пациенту с нехирургической патологией, если нужна, к примеру, помощь ЛОР-врача, дерматолога, гинеколога, офтальмолога или терапевта, совершенно не обязательно.
В последнее время к этой ужасающей реальности добавилась новость о том, что во многих больницах мы можем найти врачей, чьи титулы не были одобрены. Несмотря на то, что эти люди имеют полное обучение, приданное соответствующим образом, их способ судебного разбирательства является незаконным и ставит под сомнение их цель в качестве специалистов в области здравоохранения.
Полторы миллиона человек ждут медицинского назначения, а 300 000 человек ждут операции. Списки ожидания в системе общественного здравоохранения являются наиболее заметным лицом затяжного кризиса, который ни один из правительств не смог решить. Критическая картина в последние годы добавляет новое осложнение: растущее отсутствие специалистов. И не только из-за отсутствия обучения. С зарплатами в шесть или семь раз выше мощный «журавль» частного сектора работает без противовеса, вызывая настоящую утечку специалистов из больниц в клиники.
Вездесущий принцип Парето (80/20) отлично работает и в медицине: примерно 80% наших проблем со здоровьем могут и должны успешно решаться в условиях правильно организованной амбулаторной помощи. То бишь с помощью поликлиник и семейных врачей. Ключевые слова здесь, конечно, «правильно организованной».
Есть еще мнение, что из стационара в поликлинику уйти проще, нежели обратно. Но на самом деле уходят и в одну, и в другую сторону: одни измучены круглосуточной работой и хотят спать дома. Другим до смерти надоел первичный прием и клуб из вечно жалующихся бабушек, надежно оккупирующий коридоры поликлиник. И хорошо, если врач не сбежит от многочисленных и бесконечных проблем здравзахоронения из отрасли вообще.
Списки ожидания стали большой проблемой общественного здравоохранения и кошмаром более полутора миллионов человек в Чили, наиболее уязвимых, которые ждут долгожданной медицинской консультации. Вызов, который может занять год. Хуже всего ситуация для 300 тысяч человек, которые находятся в очереди на операцию, которая может изменить их жизнь.
Алисия Сепульведа входит в второй список. Он почувствовал что-то вроде хлыста. В Взаимопомощи Чилийской палаты строительства им сказали, что у него разрыв в сухожилие правого плеча. И это было не случайно. Они дали ей ацетаминофен, ибупрофен и уведомили ее, что они не могут сделать больше.
Признаюсь, я и сам во время работы на кафедре кожных и венерических болезней был не прочь слегка поддеть поликлинических коллег за некие недоработки. И только со временем, «повзрослев» во врачебном смысле, я понял, что каждый видит ситуацию со своей колокольни и трактует не в пользу остальных участников процесса, а поступать так в корне не верно. По правде говоря, врачи стационаров любят «вытаскивать за ухо на свет божий» недочеты и недоработки поликлинических докторов: лечили не тем, не так, не столько. А врачи поликлиник частенько «футболят» непрофильных пациентов (отправляют на госпитализацию без полного обследования и должных к ней показаний). И все это с благодатным передаточным звеном - пациентом, - который частенько излагает историю болезни так, как видит ее глазами обывателя, и старается максимально исключить свое участие в возникновении или развитии болезни.
Врач, который ее видел, также дал ей ацетаминофен, ибупрофен и отправил ее в госпиталь Сан-Борха-Арриаан, где она была помещена в список ожидания для операции по травме. В этом случае сценарий повторялся: парацетамол и ибупрофен. На этот раз, однако, они отправили ее домой с предупреждением: «Вы должны быть терпеливыми, с тех пор вас ждут более серьезные люди, и врачей недостаточно, чтобы их посещать».
Проблема Алисии Сепульведы повторяется в большинстве почти двух миллионов человек, которые не получают внимания в государственной системе, потому что медицинских специалистов недостаточно. Отсутствие внимания уделяется специальностям с большим ожиданием при хирургических вмешательствах: пищеварительной, травматологической, оториноларингологической, урологической и гинекологической. В списке очередности консультаций наиболее отсталыми являются: офтальмология, оториноларингология, травматология, хирургия взрослых и неврология.
Поработав за свою жизнь и в больнице, и на кафедре, и в поликлинике, могу сказать: деление на аристократов и пролетариев во врачебной среде есть
Что бы мы ни говорили о необходимости на приеме в поликлинике полно беседовать с пациентом, выясняя подробности его заболевания, но время, отведенное для этого дела, составляет 7–12 минут на человека в среднем. При этом чаще всего за такой срок нужно сделать работу за себя и, часто отсутствующую как класс, медицинскую сестру, заполнить от трех до шести видов документации на каждого больного, принять пациентов за отпускных, заболевших, а то и просто отсутствующих коллег.
Скандал, вызвавший использование «отладки» для сокращения списков ожидания, начал расследование прокурора Макарены Каньяс из Северного центрального прокурора, который продолжает разбирательство. Возможно, это повлияло на то, что нынешнее правительство использует почти тот же метод, но делает его общедоступным. Из 300 тысяч человек, которые ждут операции, благодаря контакту с пациентом, было подтверждено, что 377 все еще ждут вмешательства специалистов. В остальном процесс поиска продолжается. И для 136 пациентов, по крайней мере, были хорошие новости: они должны действовать до 31 декабря, если они соответствуют Чрезвычайному плану сокращения несгибаемых списков ожидания.
В стационаре у врача больше времени на анализ ситуации, если, конечно, речь не идет об ургентных (неотложных) состояниях. Больше возможностей по части диагностики на месте, можно с коллегами посоветоваться в конце концов. Участковый врач же больше один на один с пациентом и его болезнью. Да и отношение к лечению в поликлинике и в стационаре у больных зачастую отличается кардинальным образом: в поликлинике все увещевания по профилактике проходят мимо ушей пациента, а вот больницу он чаще воспринимает как место, где сохраняют жизнь. Жизнь, в отличие от здоровья, у нас еще ценится более-менее.
Официальная цифра, контролируемая Министерством здравоохранения, заключается в том, что для адекватного ухода за этими пациентами отсутствуют 795 медицинских специалистов и подсобных специалистов. Проблема, которая тянулась много лет и теперь, по-видимому, это правительство решило атаковать с нескольких флангов. Первой мерой было привлечение 33 тысяч медицинских часов специалистов в течение первых 100 дней правления. Несмотря на это, эта мера имела последствия в первый год: консультации увеличились на 5, 5%, а крупные операции - на 7, 5%.
Это сократило средний список ожидания на 58 дней для консультаций и 34 дня на операции. Другое неудачное движение властей состояло в том, чтобы поощрить массовый «импорт» иностранных специалистов, стратегии, против которой выступали национальные врачи из их различных торговых и научных органов под аргументом гарантии «качества». До сих пор фильтр для врачей в Чили, практикующих за границей, состоял в том, чтобы пройти Национальную экспертизу медицинских знаний.
Но рано врач поликлиники кивает в сторону коллег из стационара, мол, у них и времени, и возможностей больше. Теоретически да, а практически, как обычно, хорошо там, где нас нет. Ни для кого не секрет, что прожить на одну ставку врача нельзя, да и дефицит кадров никто не отменял. Суровая реальность в виде ночных дежурств, как дополнения к дневным часам работы (при работе на 1,5–2 ставки иногда в больнице днюешь и ночуешь), в виде отсутствия младшего медперсонала, огромного количества бумажной работы и здесь отлично справляется со службой, защищая врачей от нормального профессионального роста. Представьте, что вместо 8 часов вы теперь работаете 12 или 16 часов в день. Есть желание и физическая возможность помогать ближнему? Примерно такая, как у терапевта поликлиники, которому выделили 7 минут на пациента. Правда, в отличие от врача поликлиники, можно занять время на лечение у себя же. Поспать меньше, например, или не поесть лишний раз.
Но то, что произошло с последней версией экзамена в июле, не дает решения: из 820 выпускников за границей, которые его подарили, только 277 одобрили его. С этой целью он увеличил закупку учебных квот для тысяч новых медицинских и стоматологических специалистов за четыре года правления.
По состоянию на апрель этого года 552 новых врача, недавно окончивших клиники, и Центры семейной гигиены начали поступать в общественную систему. Практика показала, что акцент Минсала на подготовку новых специалистов недостаточен, чтобы уменьшить кризис. И это, потому что недостаток возможностей служб здравоохранения и университетов для обучения новых специалистов остается. Одним из факторов, влияющих на эту проблему, является битва, которая развязывается среди университетов для занятия клиническими полями.
Поработав за свою жизнь и в больнице, и на кафедре, и в поликлинике, могу сказать: деление на аристократов и пролетариев во врачебной среде есть. Но не по признаку места работы, а по репутации, которую себе создает врач. Врачебное сообщество может быть недружелюбным, но оно не слепо: кто, как и с каким успехом лечит, коллегам обычно видно неплохо. Суть же одна: хороший врач будет востребован и в поликлинике, и в стационаре. И вовсе не место будет красить врача.
Это соревнование превратилось в рынок, где выигрывает университет, который делает лучшее экономическое предложение. Таким образом, отсутствие инфраструктуры и подготовки врачей стало трудным препятствием для преодоления при принятии решения о расширении квот по специальностям. Сценарий, который обычно используется научными обществами, которые заботятся о количестве специалистов, которые будут сформированы, скрываются в аргументе качества.
Для всего вышеизложенного есть еще один фактор, который для многих является основной причиной отсутствия специалистов в системе общественного здравоохранения: массивная утечка в частный сектор. Именно во время администрации Себастьяна Пиньеры были введены новые обязательства для врачей, награжденных государством, которые были подкреплены нынешней администрацией. Таким образом, 060 факультетов, которые начали свою стипендию в марте прошлого года, будут подвергаться новым условиям, которые направлены на то, чтобы заставить их вернуть то, что было инвестировано государством.
Должен сказать, что, увы, сейчас одинаково плохо всем врачам: и стационарным, и амбулаторным. Но это зависит не от них, а от функционеров. А те почему-то пока улучшают систему здравоохранения только на бумаге.
- Теги:
