Главная » Развитие » Платон Каратаев в романе “Война и мир”: образ и характеристика, описание портрета. Философия жизни платона каратаева Судьбоносная встреча каратаева с пьером

Платон Каратаев в романе “Война и мир”: образ и характеристика, описание портрета. Философия жизни платона каратаева Судьбоносная встреча каратаева с пьером

Меню статьи:

Редко случается так, чтобы жизнь и личность крепостных людей или отдельных представителей крестьянства стали причиной изменений личности или мировоззрения людей высшего общества, аристократов. Такая тенденция исключительна в реальной жизни и не менее редкостна в литературе или других отраслях искусства.

В основном происходит наоборот: влиятельные господа привносят в жизнь простых людей кардинальные изменения. В романе Л.Н. Толстого «Война и мир» немало таких ситуаций, которые в обыденной жизни случаются в ряды годы. В романе действует множество героев, одни из них занимают главенствующую позицию, другие второстепенную.

Отличительной чертой романа-эпопеи является то, что все персонажи романа тесно связаны между собой. Поступки действующих героев частично или глобально влияют на жизненные ситуации других персонажей. Одним из основных в плане такого влияния на мировоззрение других персонажей является образ Платона Каратаева.

Биография и внешность Платона Каратаева

Платон Каратаев – краткодействующий в романе персонаж. Он появляется в романе только в нескольких главах, но его влияние на дальнейшую судьбу одного из представителей аристократии – Пьера Безухова становится исключительно велико.

Читатель знакомится в этим персонажем в 50-летнем возрасте Каратаева. Этот возрастной рубеж вполне расплывчатый – сам Каратаев не знает точно сколько зим он прожил. Родители Каратаева – простые крестьяне, они не были грамотны, поэтому данные о точной дате рождения сына не сохранились.

Биография Платона ничем не выделяется в контексте обычного представителя крестьянства. Он безграмотный человек, его мудрость основывается исключительно на жизненном опыте его личном и других представителей крестьянства. Однако, несмотря на это, в своем умственном развитии он находится несколько выше от высокообразованного аристократа Пьера.

Предлагаем ознакомиться с в романе Льва Толстого “Война и мир”.

Это объясняется тем, что Безухов лишен прагматичности жизненных позиций, ему никогда не доводилось решать сложные, противоречивые вопросы и жизненные проблемы. Он полон идеалистических понятий и восприятия действительности в рамках ирреальности. Его мир – это утопия.

Платон Каратаев – добродушный, душевный человек. Все его черты внешности наталкивают на восприятие его как теплого и приятного и положительного образа романа. Он имеет положительный, оптимистичный настрой и напоминает солнце: у него абсолютно круглая голова, нежные карие глаза, милая, приятная улыбка. Сам он невысокого роста. Платон часто улыбается – при этом становятся видны его хорошие белые зубы. Его волосы еще были нетронутые сединой ни на голове, ни на бороде. Тело его отличалось плавностью движений и гибкостью – что было удивительно для человека его возраста и происхождения.

О детстве и юношестве героя мы знаем крайне мало. Толстого интересует не процесс его становления как целостной личности, а уже конечный результат этого процесса.

В одежде Каратаев придерживается принципа удобности и практичности – его одежда не должна была сковывать движений.

Во время плена Каратаев он ходит в грязной, порванной рубахе, черных, испачканных портках. При каждом движении от него слышен неприятный, резкий запах пота.

Жизнь Каратаева до службы в армии

Жизнь Платона Каратаева до службы была более радостной и успешной, хотя и не лишена своих трагедий и огорчений.

Платон женился, и у него родилась дочь. Однако судьба не была благосклонна к девочке – она умерла его до того, как ее отец попал на службу.

Что случилось с женой Платона и были ли у него еще дети – Толстой нам не рассказывает. О цивильной жизни мы знаем то, что Каратаев жил не бедно. Он не был зажиточным крестьянином, но и не бедствовал. Его службу в армии предопределил случай – Платон был пойман за вырубкой чужого леса и отдан в солдаты. В армии Платон не потерял своего позитивного настроя, но ему чуждо такое занятие, он искренне сожалеет о том, что он не дома. Ему не хватает прежней жизни, он скучает за своим домом.

Характер Платона Каратаева

Платон Каратаев не обладает взрывным, противоречивым характером. Он хорошо знает все тяжести крестьянского бытия, понимает и осознает несправедливости и сложности жизни, но воспринимает это как неизбежность.

Каратаев – коммуникабельный человек, он любит говорить и умеет найти общий язык фактически с любым человеком. Он знает много интересных историй, умеет заинтересовывать своего собеседника. Его речь поэтична, она лишена грубости, общепринятой среди солдат.

Платон знает много пословиц и поговорок и часто их использует в своей речи. Солдаты часто используют пословицы, но в основном они носят отпечаток военной жизни – с некой долей грубости и похабности. Пословицы Каратаева не похожи на солдатские высказывания – в них исключены грубость и пошлость. У Каратаева приятный голос, он говорит на манер русских женщин-крестьянок – певуче и протяжно.

Платон умеет хорошо петь и очень любит это делать. Он делает это не похоже на обычных исполнителей песен – его пение похоже не трель птиц – оно нежное и мелодичное. Каратаев не бездумно, автоматично поет, он пропускает песню сквозь себя, кажется, что он проживает песню.

У Каратаева – золотые руки. Он умеет делать любую работу, не всегда это у него выходит хорошо, но все же предметы, сделанные ним, сносного, неплохого качества. Платон умеет выполнять как истинно мужскую – тяжелую, физическую работу, как и женскую – он неплохо готовит еду, умеет шить.

Он – заботливый, бескорыстный человек. Во время плена, Каратаев шьет Безухову рубаху, мастерит ему обувь. Делает это не из корыстной цели – выслужиться перед богатым аристократом, чтобы, в случае благополучного освобождения из плена получить от него какое-либо вознаграждения, а по доброте душевной. Ему жаль неприспособленного к сложностям плена, военной службы Пьера.

Каратаев – добрый, не жадный человек. Он подкармливает Пьера Безухова, часто приносит ему печеную картошку.

Каратаев считает, что он должен придерживаться своего слова. Пообещал – выполни – этой простой истины он всегда соответствовал.

В лучших традициях крестьянства Каратаев наделен трудолюбием. Он не может сидеть на месте без дела, даже в плену он постоянно чем-то занят – мастерит, помогает окружающим – для него это естественное состояние.

Мы привыкли, что простые мужики далеки от аккуратности, но это только частично касается Платона. Он может сам выглядеть довольно неопрятно, но по отношению к продуктам своего труда он всегда очень аккуратен. Такое диаметрально противоположное сочетание вызывает удивление.

Большинству людей, не зависимо от из социального и материального положения, свойственно привязываться к другим людям. При этом не важно, какие чувства преобладают у них по отношению к тем или иным героям – дружбы, симпатии или влюбленности. Каратаев – дружелюбный, он легко сходится с новыми людьми, но особой привязанности при этом не испытывает. Он легко расстается с людьми. При этом Платон никогда не бывает инициатором прекращения общения. В большинстве случаев такие события происходят в контексте определенных событий, над которыми ни он, ни его собеседник не имеют влияния.

Окружающие о нем вполне положительного мнения – он неконфликтный, положительно настроен, умеет поддержать человека в трудную минуту, заразить его своей жизнерадостностью. Подытожить этот факт и определить было ли такое отношение у Каратаева до службы практически не возможно.

С одной стороны мы можем предположить, что раньше у него было другое отношение – он искренне сожалеет о том, что находится далеко от своего дома и цивильной, «крестьянской» жизни.

И вполне вероятно, что такое отношение сформировалось у Каратаева вследствие военной службы – по словам Платона, он уже неоднократно принимал участие в военных событиях и не первый раз принимает участие в боях, поэтому он уже мог испытать на себе всю горечь утраты боевых товарищей и в связи с этим и возник такой защитный механизм – не стоит привязываться к тем людям, которые могут не сегодня-завтра погибнуть. Еще одним фактором, научившим Каратаева на зацикливаться на неудачах и расставаниях, могла стать смерть дочери.

В жизни Платона это событие стало трагическим, возможно переосмысления ценности жизни и чувства привязанности произошли с Каратаевым еще в то время. С другой стороны, наличие недостаточной информации на предмет жизни Платона Каратаева до военной службы и 1812 года в частности, не дает права сделать однозначный вывод на этот счет.

Платон Каратаев и Пьер Безухов

Вряд ли образ Каратаева имел влияние исключительно на Пьера Безухова, но о других взаимодействиях Платона с подобным результатом нам не известно.

После разочарований в семейной жизни, масонстве и светском обществе в целом. Безухов отправляется на фронт. Здесь он себя тоже чувствует лишним – он слишком изнежен и не приспособлен для такого вида деятельности. Военные события с французами становиться причиной еще одного огорчения – Безухов безнадежно разочаровывается в своем кумире – Наполеоне.

После того, как он попал в плен и увидел расстрелы, Пьер окончательно сломался. Он узнает слишком много неприятных для него вещей и поэтому в него зарождаются предпосылки для разочарования в людях в целом, но этого не происходит, так как именно в этот момент Безухов знакомится с Каратаевым.

Простота и спокойствие – это первое, что удивляет Пьера в новом знакомом. Каратаев показал Безухову, что счастье человека находится в нем самом. Со временем Безухов тоже заражается спокойствием Платона – он начинает не хаотично, как делал до этого, а уравновешено раскладывать все по полочкам в своей голове.

Смерть Платона Каратаева

Условия, в которых пребывали пленные русские солдаты, были далеки от идеальных. Такой факт приводит к новому рецидиву болезни Каратаева – он долге время провел в госпитале с простудой, и в плену заболевает повторно. Французы не заинтересованы в сохранении пленных, особенно если они являются простыми солдатами. Когда болезнь овладела Каратаевым в полной мере, и стало понятно, что лихорадка сама по себе не пройдет – Платона убивают. Делается это в целях не дать возможности распространения заболевания.

С точки зрения литературоведения смерть Платона Каратаева была полностью оправдана. Он выполнил свое предназначение и поэтому покидает страницы романа и его литературной жизни.

Таким образом, Платон Каратаев является важным элементом романа Л.Н. Толстого. Его встреча с Пьером Безуховым становиться судьбоносной для последнего. Оптимизм, мудрость и жизнерадостность простого мужика совершают то, что не могли осуществить ни книжные знания и великосветское общество. Безухов осознает жизненные принципы, позволяющие остаться самим собой, но при этом не деградировать и не отрекаться от своих жизненных позиций. Каратаев научил графа находить счастье в самом себе, Пьер убеждается в том, что основное предназначение человека быть счастливым.

Глава XII

После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.

Перед вечером караульный унтер-офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как, поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.

С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в Бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, - сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь - не в его власти.Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что-то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что-то, расспрашивали о чем-то, потом повели куда-то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими-то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.

И вот, братцы мои... тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)... - говорил чей-то голос в противуположном углу балагана.

Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.

Рядом с ним сидел, согнувшись, какой-то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что-то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.

Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что-то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что-то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.

А много вы нужды увидали, барин? А? - сказал вдруг маленький человек.

И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.

Э, соколик, не тужи, - сказал он с той нежно-певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. - Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так-то, милый мой. А живем тут, слава Богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, - сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда-то.

Ишь, шельма, пришла! - услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. - Пришла, шельма, помнит! Ну, ну, буде. - И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что-то завернуто в тряпке.

Вот, покушайте, барин, - сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. - В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!

Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.

Что ж, так-то? - улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. - А ты вот как. - Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.

Картошки важнеющие, - повторил он. Ты покушай вот так-то.

Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.

Нет, мне все ничего, - сказал Пьер, - но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.

Тц, тц... - сказал маленький человек. - Греха-то, греха-то... - быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: - Что ж это, барин, вы так в Москве-то остались?

Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, - сказал Пьер.

Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?

Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.

Где суд, там и неправда, - вставил маленький человек.

А ты давно здесь? - спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.

Я-то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.

Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.

Что ж, тебе скучно здесь? - спросил Пьер.

Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, - прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. - Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так-то старички говаривали, - прибавил он быстро.

Как, как это ты сказал? - спросил Пьер.

Я-то? - спросил Каратаев. - Я говорю: не нашим умом, а Божьим судом, - сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: - Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? - спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это.

Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.

Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! - сказал он. - Ну, а детки есть? - продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: - Что ж, люди молодые, еще даст Бог, будут. Только бы в совете жить...

Да теперь все равно, - невольно сказал Пьер.

Эх, милый человек ты, - возразил Платон. - От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. - Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. - Так-то, друг мой любезный, жил я еще дома, - начал он. - Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе Богу. Сам-сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось.... - и Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали в солдаты. - Что ж, соколик, - говорил он изменяющимся от улыбки голосом, - думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам-пят ребят, - а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства Бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу - лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех - веришь - поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так-то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь - надулось, а вытащишь - ничего нету. Так-то. - И Платон пересел на своей соломе.

Помолчав несколько времени, Платон встал.

Что ж, я чай, спать хочешь? - сказал он и быстро начал креститься, приговаривая:

Господи Иисус Христос, Никола угодник, Фрола и Лавра, Господи Иисус Христос, Никола угодник! Фрола и Лавра, Господи Иисус Христос - помилуй и спаси нас! - заключил он, поклонился в землю, встал и, вздохнув, сел на свою солому. - Вот так-то. Положи, Боже, камушком, подними калачиком, - проговорил он и лег, натягивая на себя шинель.

Какую это ты молитву читал? - спросил Пьер.

Ась? - проговорил Платон (он уже было заснул). - Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?

Нет, и я молюсь, - сказал Пьер. - Но что ты говорил: Фрола и Лавра?

А как же, - быстро отвечал Платон, - лошадиный праздник. И скота жалеть надо, - сказал Каратаев. - Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, - сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.

Наружи слышались где-то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких-то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.

Глава XIII

В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.

Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего-то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что-то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.

Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко-белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.

Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.

Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром и вечером он, ложась, говорил: «Положи, Господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег - свернулся, встал - встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое-нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, варил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.

Попав в плен и обросши бородою, он, видимо, отбросил от себя все напущенное на него, чуждое, солдатское, и невольно возвратился к прежнему, крестьянскому, народному складу.

Солдат в отпуску - рубаха из порток, - говаривал он. Он неохотно говорил про свое солдатское время, хотя не жаловался, и часто повторял, что он всю службу ни разу бит не был. Когда он рассказывал, то преимущественно рассказывал из своих старых и, видимо, дорогих ему воспоминаний «христианского», как он выговаривал, крестьянского быта. Поговорки, которые наполняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бойкие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати.Часто он говорил совершенно противоположное тому, что он говорил прежде, но и то и другое было справедливо. Он любил говорить и говорил хорошо, украшая свою речь ласкательными и пословицами, которые, Пьеру казалось, он сам выдумывал; но главная прелесть его рассказов состояла в том, что в его речи события самые простые, иногда те самые, которые, не замечая их, видел Пьер, получали характер торжественного благообразия. Он любил слушать сказки, которые рассказывал по вечерам (все одни и те же) один солдат, но больше всего он любил слушать рассказы о настоящей жизни. Он радостно улыбался, слушай такие рассказы, вставляя слова и делая вопросы, клонившиеся к тому, чтобы уяснить себе благообразие того, что ему рассказывали. Привязанностей, дружбы, любви, как понимал их Пьер, Каратаев не имел никаких; но он любил и любовно жил со всем, с чем его сводила жизнь, и в особенности с человеком - не с известным каким-нибудь человеком, а с теми людьми, которые были перед его глазами. Он любил свою шавку, любил товарищей, французов, любил Пьера, который был его соседом; но Пьер чувствовал, что Каратаев, несмотря на всю свою ласковую нежность к нему (которою он невольно отдавал должное духовной жизни Пьера), ни на минуту не огорчился бы разлукой с ним. И Пьер то же чувство начинал испытывать к Каратаеву.

Платон Каратаев был для всех остальных пленных самым обыкновенным солдатом; его звали соколик или Платоша, добродушно трунили над ним, посылали его за посылками. Но для Пьера, каким он представился в первую ночь, непостижимым, круглым и вечным олицетворением духа простоты и правды, таким он и остался навсегда.Платон Каратаев ничего не знал наизусть, кроме своей молитвы. Когда он говорил свои речи, он, начиная их, казалось, не знал, чем он их кончит.

Когда Пьер, иногда пораженный смыслом его речи, просил повторить сказанное, Платон не мог вспомнить того, что он сказал минуту тому назад, - так же, как он никак не мог словами сказать Пьеру свою любимую песню. Там было: «родимая, березанька и тошненько мне», но на словах не выходило никакого смысла. Он не понимал и не мог понять значения слов, отдельно взятых из речи. Каждое слово его и каждое действие было проявлением неизвестной ему деятельности, которая была его жизнь. Но жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь. Она имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал. Его слова и действия выливались из него так же равномерно, необходимо и непосредственно, как запах отделяется от цветка. Он не мог понять ни цены, ни значения отдельно взятого действия или слова.

Как бы ни был идеален Платон Каратаев в изображении Толстого, в нем есть правда реального. Он выражает собой народный тип. И это важнее всего! Пьеру Безухову нужно было приобщиться к народной правде, узнать и полюбить такого человека, как Платон Каратаев, чтобы не только в плену, в тюремном бараке, но и на всю жизнь обрести новое, более высокое, чем прежде, нравственное сознание. Приобщение к народной правде, к народному умению жить, легко неся свою плоть и никогда не изменяя своего душевного склада, помогает внутреннему освобождению Пьера. Как большой важности открытие, как явление истины озаряет его в плену мысль о внутренней свободе: «…не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня? Меня – мою бессмертную душу!..».

В известном отношении тот человеческий идеал, который входит в сознание Пьера и в его жизнь благодаря Каратаеву, находится в противоречии с тем, как жил и к чему стремился Пьер прежде. Пример Каратаева – это пример не пути, а высокого антипути. Недаром в характеристике Каратаева подчеркивается идея круглости, завершенности. Самое существенное в характере Каратаева – верность и неизменность. Верность себе, своей единственной и постоянной душевной правде. На какое-то время это стало также идеалом и для Пьера.

Подобно тому как это было и с Андреем, Пьер по самой сути своего характера не способен был принять надолго жизнь без движения, без поисков. Познав правду Каратаева, Пьер в эпилоге романа идет дальше этой правды – идет не карачаевским, а своим путем. Но при атом правда Каратаева пе оказалась для него бесплодной. Пример высокого каратаевского антипути по законам диалектики послужил для Пьера сильнейшим внутренним импульсом, дал толчок для развития, для дальнейшего движения, определил направление пути. В известном (и прежде всего в историческом) смысле можно сказать, что без Каратаева Пьер Безухов никогда не сделался бы декабристом.

Появление Платона Каратаева традиционно связывается с одним из этапов духовных исканий Пьера. Встреча с крестьянином в солдатской шинели означала для Безухова приобщение к народной мудрости, сближение с простыми людьми, обретение «спокойствия и довольства собой, к которым он тщетно стремился прежде», душевной свободы и умиротворения.

Платон принадлежит к миру крестьянской общины. Его облик не индивидуализирован, подчеркнуто лишен каких бы то ни было личностных характеристик, потому что Каратаев живет в полном согласии со всем миром. Он чувствует себя частицей единого и слаженного природного организма, «частицей целого»: «Жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь».Этот герой лишен эгоистических желаний, подчинен некоему высшему разуму, все создавшему и за все отвечавшему. Платон Каратаев живет легко и радостно. Ему чуждо стремление изменить окружающую действительность, переделать ее в соответствии с какими-то абстрактными идеалами.

Смысл бытия для Платона Каратаева -- радостное ощущение слияния с миром. Его отношение к жизни выражается единственным словом -- любовь. Каратаев не имел «привязанности, дружбы, любви, как понимал их Пьер», но «любил и любовно жил со всем, с чем сводила его жизнь». Это глубокое христианское чувство составляло суть души Платона, суть народной души. Каратаев безропотно принимает все, что ниспослано свыше. Каратаев не смеет ничего требовать от жизни. Толстовский «Божий человек» кроток и счастлив тем малым, что имеет. Даже предчувствуя приближение смерти, он не утрачивает ощущения «восторженной радости».

По-своему прекрасные каратаевские идеи противоположны идее движения, развития, напряженного поиска истины, которой жил Безухов. Платон явился Пьеру в страшный момент и вернул герою веру «и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в Бога». Эта встреча исцелила молодого графа Безухова. Солдат заставляет Пьера опять светло и радостно посмотреть на мир, поверить в добро, любовь, справедливость. В результате общения с Платоном Каратаевым Пьер обретает «то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде», он «...узнал не умом, а всем существом своим, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей...».

Окончание нравственных исканий; гармония у удовлетворение в жизни Пьера.

Пьер Безухов всегда искал ответ на вопрос: «В чем смысл жизни?» «Он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянности светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе. Он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки обманули его». Герой закономерно приходит к идеям декабристов, вступает в тайное общество, чтобы вести борьбу со всем тем, что мешает жить, унижает честь и достоинство человека.

В финале романа мы видим счастливого человека, у которого хорошая семья, верная и преданная жена, который любит и любим. Таким образом, именно Пьер Безухов достигает в «Войне и мире» духовной гармонии с окружающим миром и с самим собой.